Выделение параноидного расстройства личности, или параноического типа психопатии (первое название соответствует МКБ-10, второе — отечественной классификации ), в качестве самостоятельного конституционального типа связано с необходимостью отграничения от конституциональных аномалий других типов, а также психогенно и процессуально обусловленных состояний. Существуют переходные состояния между параноической психопатией и другими типами расстройств личности (нарциссическими, диссоциальными). Особенно тесно параноическая психопатия смыкается (как это показано клиническими и подтверждено психометрическими исследованиями W. J. Livesley и M. L. Schneider (1990) с группой шизоидов как экспансивного, так и сенситивного полюса. Некоторые авторы [Ганнушкин П. Б., 1933; Молохов А. Н., 1934; Шостакович Б. В., 1971] разделяют точку зрения, в соответствии с которой готовность к параноическому развитию и бредообразованию может возникать не только на почве одноименного личностного предрасположения, но и на базе иных конституций. Затруднения при выделении группы параноической психопатии обусловлены и сложностью клинического разграничения конституциональных форм с бредовыми состояниями другой этиологии. Отсутствие такого разграничения или, наоборот, идентификация параноической психопатии с паранойей и некоторыми иными эндогенно или психогенно обусловленными затяжными бредовыми психозами (как это делает R. Gaupp и некоторые его последователи) приводят, по мнению Т. И. Юдина, к квалификации симптомов уже выраженной болезни, а не особенностей конституции, на почве которой развивается болезнь.

Параноические личности — это люди особого склада, своенравные, неоткровенные, лишенные чувства юмора, капризные, раздражительные, с односторонними, но стойкими аффектами, берущими верх над логикой и рассудком. Для них характерны повышенная активность, нередко сочетающаяся с приподнятым настроением, чрезмерная аккуратность, добросовестность и нетерпимость к несправедливости. Как правило, они ригидны, склонны к «застреванию», фиксации на определенных представлениях и идеях, чему в значительной степени способствует большая эмоциональная напряженность значимых для них переживаний. Их отличают узость кругозора, односторонность и ограниченность интересов. Они не ставят перед собой больших задач, зато объективно малозначимые проблемы могут заслонить для них весь мир. Суждения их незрелы, чересчур прямолинейны, крайне конкретны, примитивны и не всегда последовательны. С. А. Суханов (1912), относивший таких лиц к группе «логопатов», подчеркивает характерную для них с юношеских лет склонность к резонерству и изъянам мышления в виде обилия односторонних и логически неправильных (паралогических) умозаключений.

Параноических психопатов отличают повышенное самомнение, обостренное чувство собственного достоинства, сочетающееся со «сверхчувствительностью» к неудачам, к негативной оценке со стороны окружающих. Особый смысл и значение для параноика приобретает все, что так или иначе связано с его собственной личностью, затрагивает его интересы. К явлениям вне сферы «притяжения» своего «Я» они глубоко безразличны, попросту исключая их из области активного внимания. «Все, что не имеет близкого отношения к его «Я», кажется параноику мало заслуживающим внимания» [Ганнушкин П. Б., 1964].

В этом аспекте необходимо подчеркнуть еще одну особенность параноиков, малозаметную в обыденной жизни, но отчетливо выступающую в условиях соматического стационара, — эгодистонность в отношении собственной телесной сферы. Психопатические личности этого круга не только безразличны к ряду событий внешней жизни, но и к проблемам своего соматического состояния. Известие о тяжелом соматическом недуге зачастую оставляет их равнодушными — не влечет за собой тревоги, опасений пагубных последствий болезни, страха смерти, снижения настроения, остающегося в пределах конституционально свойственной гипертимии. Такая устойчивость по отношению к тяжелой соматической болезни, определяемая в психоаналитически ориентированной литературе термином «упругость», подчас трактуется в позитивном плане как хорошо развитая способность к самообладанию. Однако нередко изъян телесного самосознания обнаруживается гипо- либо даже анозогнозическими реакциями с неадекватным, иногда аутодеструктивным поведением (пренебрежение врачебными рекомендациями, отказ от приема лекарств, опасные для жизни упражнения и физические нагрузки).

Постоянное противопоставление себя окружающим, восприятие мира как явления противоположного и даже враждебного проявляется у параноиков такими чертами, как «сверхбдительность» (постоянный поиск угрозы извне, готовность к ответу на любой тревожный сигнал) и недоверие к людям. Зачастую на первом плане опасения посягательств на их права, их собственность, их супругу или сексуального партнера. Такая недоверчивость к намерениям других легко переходит у параноических личностей в подозрительность. Возникают мысли о том, что окружающие относятся к ним несправедливо, без должного уважения, завидуют или даже хотят унизить, оскорбить; под них «подкапываются», ущемляют их авторитет. Неправильное, одностороннее толкование слов и действий окружающих приводит параноика к необоснованным и большей частью лишенным даже малейшего повода подозрениям. Любой пустяк, не имеющий к ним прямого отношения, может трактоваться как проявление недобрых намерений, отрицательного (или даже враждебного) отношения окружающих (чаще родственников и сослуживцев).

Во многих случаях, начиная с раннего подросткового возраста, на всем протяжении жизни параноической личности описанные проявления остаются стойкими и мало изменяются по интенсивности. Однако у некоторых аномальных личностей особенности характера по существу не меняются, но дают, по определению С. А. Суханова (1912), «патологические разрастания» того или иного признака, свойственного данному индивидууму. По мнению J. Lange (1927), в таких случаях имеется биологически закрепленная готовность к патологическому реагированию. Ключ к пониманию таких более выраженных психических аномалий лежит в клиническом определении параноической психопатии, принадлежащем П. Б. Ганнушкину. Самым типичным, по П. Б. Ганнушкину, свойством параноиков является склонность к образованию сверхценных идей, во власти которых они потом и оказываются. Сверхценные идеи подчиняют себе всю личность, определяют поведение индивидуума; не параноическая личность управляет своими мыслями, а мысли управляют ею.

В зависимости от тематики сверхценных идей различают несколько видов параноических личностей: ревнивцы, изобретатели, кверулянты, фанатики и др. Однако систематика, основанная лишь на содержании сверхценных образований, не может отразить структуру психопатии в целом.

Основы клинической типологии параноической психопатии заложены в работах O. Bumke (1924), Т. И. Юдина (1926), E. Kretschmer (1930), Н. Binder (1967). До настоящего времени эта типология не завершена, но представляется правомерным выделение (так же раздельно, как и в группе шизоидов и психастеников) по крайней мере двух полярных вариантов параноической психопатии: экспансивного и сенситивного. Такая дифференцировка в известной степени совпадает с предложенным S. Akhtars (1996) разделением параноической конституции на 2 подтипа: 1) более сильный, активный, вызывающий, гневный, сутяжный; 2) слабый, пассивный, скрытный, обидчивый.

Экспансивные параноические личности — патологические ревнивцы, сутяги, лица, склонные к конфликтам, правдоискательству и реформаторству. С детских лет они лживы, мстительны, часто клевещут и жалуются, замечают недостатки у других, но не признают их у себя. Как указывает В. Ф. Чиж (1902), они всегда довольны собой, неудачи их не смущают. Убеждены, что только они владеют данной специальностью, только они понимают все в совершенстве. Они не желают подчиняться, ограничиваться скромной ролью, обычно борются со своими личными врагами, а не за общее дело. Посвятив себя научной деятельности, они в сущности не любят науку, занимаются ею только для того, чтобы посрамить своих врагов. Борьба с противниками и утверждение своей значимости заполняют их жизнь. Как правило, это стенические и даже экзальтированные личности с ускоренным темпом психической деятельности и постоянно повышенным фоном настроения. Они энергичны, подвижны, подчас суетливы, не знают, что такое усталость, не испытывают потребности в отдыхе. К экспансивным параноическим личностям относится и группа фанатиков [Schneider К., 1928; Ганнушкин П. Б., 1933]. Фанатики — люди, с исключительной страстностью посвящающие одному делу, одной идее все свои интересы, деятельность, время, в конечном итоге — всю свою жизнь. Сила их одержимости такова, что они способны увлекать, хотя бы временно, и других людей своей идеей. Необходимо подчеркнуть, что речь идет о слепой вере (например, религиозный фанатизм), не требующей логического обоснования. Хотя фанатики в отличие от других параноических личностей и не выдвигают на первый план себя, они далеки от истинного альтруизма, лишены непосредственной любви к ближнему, бездушны, а нередко и жестоки. При описании группы фанатиков П. Б. Ганнушкин подчеркивает, что такие случаи не всегда легко отграничить от шизоидов и «мечтателей», между этими группами психопатий есть много переходных форм. T. Bilikiewicz (1973) описывает этот тип как вариант шизоидной психопатии (параноические шизоиды). К таким переходным, близко стоящим к шизоидам типам относятся, в частности, психопатические личности, определяемые К. Schneider (1959) как вялые фанатики. Вялые фанатики в отличие от экспансивных, активно стремящихся к реализации своей программы, — это склонные к фантазированию, чудаковатые, отвернувшиеся от действительности люди. Одержимость какой-либо идеей у них очень близка к аутистическим увлечениям (коллекционирование, вегетарианство) и реализуется лишь в личной жизни. Они не борются за распространение своих идей, не ищут сторонников и последователей.

Описание параноической психопатии сенситивного полюса принадлежит E. Kretschmer (1930). А. Е. Личко (1985) выделяет эти достаточно редко встречающиеся личностные аномалии в самостоятельный — сенситивный тип психопатии. По структуре личности сенситивные параноики в период компенсации обнаруживают сходство с определенными вариантами сенситивных шизоидов [Юдин Т. И., 1926].

Характерная особенность сенситивного варианта параноической психопатии состоит в сочетании контрастных личностных черт: астенических, сенситивных (сознание собственной неполноценности, ранимость, ложная стыдливость) и стенических (честолюбие, повышенное чувство собственного достоинства). Сенситивным параноикам не менее свойственна недостаточная способность к психической, аффективной разрядке (нарушение проводимости, по E. Kretschmer), ведущая к застойности аффекта. Это люди робкие, застенчивые, боязливые и в то же время мнительные и раздражительные, склонные к самоанализу, самокритике и даже к самомучительству. Их отличает обостренное чувство унизительной для них несостоятельности по отношению к стандартам (профессиональным, житейским и др.), которые они сами для себя установили. Как пишет E. Kretschmer (1930), «для содержания их душевной жизни характерны комплексы постыдной этической недостаточности». Наиболее существенное их свойство — это глубокие и длительные сенситивные реакции, возникающие в связи с теми или иными этическими конфликтами. Эти реакции определялись E. Kretschmer как невроз отношения — чувство отношения всего к самому себе, основанное на внутренних комплексах недостаточности. К сенситивным переживаниям приводят конфликты совести или чувство неполноценности, имеющие определенные и типичные исходные точки. Это могут быть не только описанные E. Kretschmer сексуальные комплексы (например, онанизм, тщательно скрываемая и подавляемая любовь старых дев), но и различные.. служебные неудачи (задержка с повышением в должности и т. п.), семейные обиды. Весь окружающий мир в этот период кажется сенситивному параноику окрашенным следами того аффекта, которым в действительности мучается только он один. У него создается впечатление, что его позор должен стать гласным, что все знают о его тягостных переживаниях.