К обширной области маньякально-депрессивного психоза принадлежит ряд проявляющихся в отдельных приступах очень разно­образных патологических состояний, в основе которых лежит наклонность к длительной (продолжающейся месяцами) стойкости эмоциональных переживаний то меланхолического, то маньякального, то смешанного характера.

Основными чертами меланхолической картины является следующая триада симптомов: 1) затруднение в усвоении восприятий и мышления; 2) тоскливое настроение; 3) неспособность принять то или иное решение, понижение работоспособности, вялость, замед­ление движений.

Маньякальное состояние характеризуется триадой: 1) повышен­ная отвлекаемость, неустойчивость мыслительных процессов, дохо­дящая до скачки идей и спутанности; 2) веселое настроение; 3) волевое возбуждение, беспрерывное стремление к деятельности. Крепелин маньякально-депрессивный психоз относит к группе конституциональных душевных болезней и в своем учебнике определенно говорит, что исходным пунктом болезни является «свое­образный психический склад, который часто наблюдается в виде постоянных индивидуальных особенностей как у самих больных, в промежутках между приступами, так и у их родственников, которые не доходят до настоящего заболевания; этот склад, при известных условиях усиливаясь, доходит до болезни».

В настоящее время этот особый склад называют «циклоидным». Таким образом тесная связь циклоидов с маньякально-депрессивным психозом стала ясной гораздо раньше, чем генетическая связь шизоидов с шизофренией. Да это и понятно, так как в наи­более типичных случаях маньякально-депрессивного психоза между психозом и его характерологическим обоснованием имеется только количественная, а не качественная разница. Кроме того, в против воположность семьям шизофреников, мы встречаем в семьях маньякально-депрессивных больных нередко прямое отягощение со стороны родителей: по крайней мере один родитель часто имеет ярко выраженный циклоидный характер, часто наблюдается психоз и в целом ряде идущих одно за другим поколениях одной и той же семьи. Среди братьев и сестер мы также наблюдаем гораздо большее число явно маньякально-депрессивных больных, чем шизофре­ников при шизофрении. По Гоффманну, среди детей циклоидных родителей, мы встречаем 31% больных детей.

Кречмер так описывает характер лиц с циклоидным предрасположением. Циклоиды являются по преимуществу людьми общительными, добродушными; людьми, с которыми легко иметь дело, которые понимают шутку и приемлют жизнь, как она есть. Они естественны и откровенны, быстро вступают в приятельские отношения с другими; в их темпераменте есть что-то мягкое и теплое. Они просты и открыты, имеют потребность высказаться, высмеяться, выплакаться. Всякий оттенок настроения находит в них свой отклик. Они могут в настроении слиться со средой, принять во всем участие. «С благодарностью и любовью относятся они к жизни».

Правда, среди них встречаются люди с депрессивной окраской, немножко тяжеловесные, но и они отличаются от шизоидов тем, что у них нет никакого враждебного отношения к общению с людьми. Хотя они и медлительны, не скоро сходятся, но бывают ласковы, естественны, доступны; они всегда имеют свой, правда узкий, круг знакомых и друзей, где уютно проводят свое время. У них нет резкого противоречия между «я» и внешним миром, нет заранее готовых мнений, нет трагически заостренного конфликта. Циклоиды не являются людьми строгой последовательности, продуманной системы и схемы. Это — простаки, которые раньше знакомятся с человеком и реальными возможностями, а затем уже считаются с принципами.

Мы встречаем у циклоидов много радости в работе, кипучей практической энергии, но у них нет твердой, непреклонной, решительной энергии шизоидов. Все эксцентрическое, фанатическое чуждо чистым циклоидам.

В неприятных ситуациях циклоидный человек становится печальным или вспыльчивым, но отнюдь не неожиданно раздражительным, как шизоид; у него нет эмоции холодной строгости, уязвляющей обидчивости и резкой враждебности. Темперамент циклоидов колеблется в мягких закругленных волнах настроения между веселостью и грустью.

Если вспомнить характеристику шизоидов, то циклоиды являются прямой их противоположностью. Шизоидные люди живут в себе, часто после десятилетней совместной жизни с ними нельзя сказать, что мы их знаем. Они имеют поверхность и глубину. Язвительно грубая, раздражительная, желчно-критическая или скрытая робкая, бесшумно скрывающаяся—такова эта поверхность. Но по фасаду мы не можем судить, что скрывается за ним; это люди—маски. Между ними и людьми завеса из стекла. Шизоидные люди, если и общительны, то лишь поверхностно, без глубокого внутреннего контакта с окружающим миром. Эмоциональная установка шизоида в отношении ближнего переливает замечательными цветами радуги между застенчивостью, иронией, угрюмостью и жестокостью. У них имеется резкий холодный эгоизм; хотя они и склонны к доктринерским принципам, к вытекающему из принципов самопожертвова­нию, забвению собственных интересов, но у них нет теплой сер­дечности в отношении к отдельному человеку.

Как мы уже видели, темперамент шизоидов колеблется между апатией и порывистостью, они то холодны, то сентиментальны, а часто и то, и другое вместе.

Противоположение циклоидов шизоидам до известной степени отражает давно установившееся клиническое, противоположение маньякально-депрессивного психоза и шизофрении в прогностическом отношении: наклонность к выздоровлению маньякально-депрессивных больных и роковое ослабоумливающее течение шизофрении.

Обычно, исходя из чисто внешних психологических картин у ман.-депресс. больных отмечают три основных формы: 1) маньякальную, 2) депрессивную и 2) циркулярную, выражающуюся в чере­довании маньякальных и депрессивных состояний.

Маньякальное состояние, повидимому, наиболее часто представляет чистую, только усиленную картину того же состояния, какое наблюдается у всех так называемых нормальных людей в веселом состоянии. Здесь часто особенно ярко видно, что в психозе по сравнению с нормой дело ограничивается изменением только количественным, а не качественным и еще длительностью настроения. Типичные гипоманьякальные люди (hyperthymische Psychopathen Шнейдера) постоянно веселы, находчивы, обходи­тельны, любят работать, полны оптимизма; это, как говорят банальным языком, «просто люди сангвинического темперамента», в социальной жизни они могут быть очень полезными работниками.

Шотт, Зиферт, Юнг, Ницше описали ряд случаев гипоманьякального состояния, которое стойко существовало с детства до конца жизни, но часто такие состояния наблюдаются лишь периодами, сменяясь в остальное время более спокойным, но общи­тельным характером циклоида.

Уже давно также описаны и семьи, где гипоманьякальные формы держались подряд целый ряд поколений. Гоффманн и Кан приводят целый ряд таких генеалогий. В этих семьях у одних лиц степень, сила маньякального состояния доходила до психоза, в других не переходила терпимых в общежитии и при работе границ.

Депрессивные состояния (Depressive Psychopathen Шнейдера), повидимому, в форме простого усиления депрессивного (мелан­холического) нормального состояния встречаются реже. Очень часто здесь прибавляется целый ряд черт, не подходящих к циклоид­ным особенностям (раздражительность, мнительность и т. д.). Не так часто и психоз, развивающийся у депрессивных психопатов, может быть квалифицирован как только количественное усиление темперамента: в большинстве случаев появляются бредовые и навязчивые идеи, т. д.

Правда Рейсе указал, что в некоторых областях Германии можно встретить особенно часто лиц, склонных к депрессии. Правда, издавна известны семьи, где одни члены имеют депрессивный темперамент, а другие страдают депрессивным психозом, семьи, в которых эти особенности держатся в целом ряде поколений. Но все же циклоидная общительность, простота, понятность всех переживаний при депрессивных состояниях гораздо чаще, чем при маньякальных, затемняется иными не циклоидными чертами.

В последнее время Ланге особенно хорошо обосновал разницу как он называет «эндогенных меланхолий», принадлежащих к циклоидному кругу, и «психогенных депрессий», принадлежащих гл. образом к шизоидному кругу.

Помимо семей, где встречаются только меланхолические или маньякальные формы, часто наблюдались и семьи, где депрессия или мания, или циркулярное течение заменяют, как эквиваленты, один другое. Наконец, встречаются семьи, где с одной родитель­ской стороны — отмечается депрессия, с другой — гипоманьякальный характер, а дети — циркулярные.

Поэтому-то вполне естественно все эти состояния и были объединены в одну общую группу циклоидной конституции.

Усиления и ослабления в выражении этой общей маньякально-депрессивной конституции у отдельных лиц часто колеблются очень значительно, и нередко у лиц с циклоидным характером наблюдались дети с ман.-депр. психозом, а от лиц с ман.-депр. психозом рождались дети циклоидные и т. д.

Гоффманн с генетической точки зрения пытался объяснить, все эти колебания в силе полимерностью генного радикала циклоидной конституции. Всю группу предрасположения Гоффманн разделяет на три следующих подгруппы:

А — лиц с определенным патологическим колебанием настроения (близких к психозу).

В — лиц с выраженным маньякальным или депрессивным темпераментом.

С—лиц циклоидных.

Для большей наглядности силу фактора А — он оценивает в 15 пунктов, а В и С в 10 пунктов. Комбинации с силой выше 25 пунктов он оценивает как психоз.

Тогда возможны такие комбинации:

АаВbСс X ааbbсс
35 пунктов О

м.д. больной здоровый

Их потомство может быть такое:

1. АаВbСс = 35 пунктов

2. АаВbcс = 25 пунктов

3. aabbCc = 25 пунктов

4. aaBbCc = 20 пунктов

5. Aabbcc = 15 пунктов

6. aabbCc = 10 пунктов

7. aaBbCc = 10 пунктов

8. aabbcc = 0 пунктов

Тем или иным сочетанием гамет и объясняется усиление или ослабление состояния у детей. Если принять, что группы 1 — 3 дают психоз, то в семьях, происшедших от брака м.д. больного со здоровым, мы должны иметь отношение больных детей к здоровым =3:8, т.е. 35,6% больных, что действительно и получилось в статистике Рюдина.

Принимая такую полимерию можно объяснить и кажущиеся рецессивными особенности маньякально-депрессивного психоза: появление больных детей от здоровых родителей. Например, если мы возьмем родителей из группы №№ 5 и 6 нашей таблицы, которые являются фенотипически здоровыми—лишь, б. м., циклоидными, то понятно, что:

Ааbbсс х ааВbсс

гипоманьякальн.

15 10

среди детей может дать АаВbсс=25 п., т. е. душевно-больных. И, наоборот, из нашей же таблицы мы видим, что от АаВbСс (психоз) X X ааbbсс могут получиться и совершенно здоровые дети (группа № 8).

Но, конечно, полимерией можно объяснить только силу, количественные особенности в выявлении маньякально-депрессивной конституции. Чем же объясняется смена то маньякальных, то депрессивных, то циркулярных состояний? Ч. Девенпорт предполагает объяснить это присутствием или отсутствием гена С, при чем СС, по его мнению, дает маньякальное состояние, сc — меланхолическое, Сс — смешанные и циркулярные формы.

При этом, силу выражения фактора С он ставит в зависимость от второго фактора Е (фактора возбудителя), так что по Девенпорту получается такой ряд:

ЕЕСС - маньякальный психоз

ЕЕсс - депрессивный психоз

ееСС - циклоиды

ЕЕСс - циркулярный психоз

ЕеСС, Еесс - ярко выраженные маньякальные и меланхолические и циркулярные психопаты.

С нашей точки зрения предположение Девенпорта, быть может, очень правильно, если под фактором Е разуметь прибавляющиеся к циклоидному предрасположению различные факторы других патологич. конституций (шизоидной, фантастич. и т. д.), без которых, действительно, м.д. психоза не бывает.

Гоффманн для объяснения смены маньякальных и депрессивных состояний выдвигает иную теорию: колебание настроения зависит от предрасположения к неустойчивому соотношению гормонов е, вызывающих эйфорическое состояние, и гормонов d, вызывающих депрес­сивное состояние. В то время как у здоровых людей d = e, при циклоидном предрасположении равновесие этих гормонов очень неустойчивое и всякий внешний момент (половое развитие, климактерий, инволюция, беременность, резкие эмоциональные переживания) вызывают преобладание того или иного гормона или их колебание ¹⁾.

Штранский внешнему психологическому выражению м.д. психоза придает вторичное значение: первично же здесь — по мнению Штранского - имеется слишком большая восприимчивость к проникновению каких-то токсических начал, вызывающих длительное изменение гормонального равновесия, ведущего к длитель­ному изменению настроения.

Если говорить о легкой восприимчивости к токсическому началу, то, очевидно, сила нарушения равновесия будет уже зависеть не от генотипических особенностей, а от силы интоксикации и должна считаться паратипической, и в известных, очень сильных случаях, интоксикация может повести к непоправимым хроническим состояниям.

Очень интересно, что, как указывает целый ряд авторов, циклоидная конституция имеет самую тесную связь с наклонностью к. арте­риосклерозу. По Рему - «хронические маньякально-депрессивные больные чрезвычайно часто страдают артериосклерозом мозга, общий артериосклероз составляет самую частую причину смерти таких больных». Гутштейн при секции 76 случ. м.д. психоза различного возраста нашел артериосклероз в 75% У мужчин и в 60% у женщин, т.е. в 4 —10 раз больше, чем по статистике Ромберга бывает у всех вообще душевно-больных (у мужчин - 18%, у женщин —6,4%).

По Зоннеру среди отягощающих факторов артериосклероз при маньякально-депрессивном психозе встречается в 11,9%, тогда как вообще у душевно-больных (по Диму) артериосклеротическое отягощение отмечается лишь в 5,5%.

Также и в нашей большой маньякально-депрессивной генеалогии, которую мы описали с д-ром Галачьяном, мы нашли большое количество апоплексии среди родственников.

Интересно, что и пикническое телосложение, которое Кречмер считает типичным для ман.-депр. психоза, издавна было известно как status apoplecticus.

Таким образом, можно было бы считать, что артериосклероз является соматическим выражением тех же моментов, какими в психической области вызывается колебание настроения, тем более, что при ярком артериосклерозе мы вообще очень часто видим колебания настроения. Однако, то обстоятельство, что часто встречается артериосклероз без ман.-депресс. психоза заставляет» предполагать, что одна интоксикация едва ли может повести; к нарушению гормонального равновесия и скорее дело сводится к тому, что интоксикация только усиливает существовавшие и до того врожденные дефекты гормональной деятельности. Если гормональное равновесие конституционально не нарушено, психоза не получится и при интоксикации, получится только артериосклероз. Некоторые авторы предполагают, что механизмы психоза мобилизует не сама интоксикация, а особенности кровообращения, вызываемые артериосклерозом, и если нет предрасположения к артериосклерозу, то психоза не будет, хотя бы и существовали его механизмы.

Вообще проблема генетического происхождения м.д. психоза очень сложна и едва ли может быть объяснена хотя бы и полимерными, но однозначными факторами изменения настроения.

Прежде всего, в действительной жизни, как это уже особенно указывалось нами по отношению к депрессивным формам, мы далеко не часто видим чистые маньякальные, депрессивные, Циклоидные или циркулярные формы. В большинстве случаев, при психозе дело идет не только о количественном изменении соответствующего характера до его высших границ, но и о целом ряде качественных особенностей, которые не могут быть уложены в рамки особенностей циклоидных. В большинстве случаев, мы видим при м.д. психозе, кроме усиления циклоидных черт, навязчивые идеи, бредовые идеи, раздражительность и часто целый ряд явно шизоидных черт.

Даже и в препсихотипических основных состояниях мы часто видим не одни циклоидные черты. Гипоманьякальные психопаты нередко вовсе не благодушны, а склонны к сутяжничеству (Streitstlchtigen), неустойчивы, ленивы, дерзки, неуживчивы, а эти типы мы уже встречали среди экспансивных шизоидов. Еще чаще мы видим не циклоидные особенности у депрессивных: часто депрессия соединяется с сухостью, с довольно бездушным педантизмом, с навязчивыми идеями, с раздражительностью, ипохондрическими, бредовыми идеями. Описанные прежними авторами «missmutig depressiven», склонные к раздражению, постоянно недовольные - «ewig Unzufriedenen u. Verletzten» Ашаффенбурга — очень близки к сенситивным шизоидам.

Раздражительное предрасположение Крепелина, которое он характеризует повышенной возбудимостью, склонностью к резким вспышкам, часто с истерической окраской и которое он часто видит в светлых промежутках у больных с м.д. психозом, уже вовсе не укладывается в рамки мягкого, общительного циклоида.

Наконец, и изучение генеалогий маньякально-депрессйвных больных показывает;, что в этих семьях, наряду с чистыми циклоидными, встречаются шизоидные и другие психопаты, при этом если сравнить семьи шизофренические, то в м.д. семьях не циклоидные, особенности встречаются гораздо чаще, чем в шизофренических семьях не шизоидные, а циркулярные психозы—как отметил Гоффманн — гораздо чаще имеют шизоидный оттенок, чем шизофре­ния циклоидный ²⁾. У детей маньякально-депрессивных больных, как это указывают многие авторы, нередко бывают дети шизофре­ники. При этом, как сообщает Кречмер, депрессивные формы, по данным Тюбингенской клиники, особенно часто дают детей шизофреников (особенно часто кататоников и paraphrenia expansiva).

Границы между шизофренией и маньякаяьно-депрессивным; психозом часто не удается резко провести и в клинике: одни и те же больные трактуются то как шизофреники, то как циркулярные — в зависимости от того придавалось ли большее или меньшее; значение тому или иному симптому. Эти затруднения так часты, что в клинике самого Крепелина в 1905 г. (год увлечения диагно­зом dementia praecox) % больных dem. praec. был = 27% всех поступивших и м.д. = 8%, а в 1909 году % dem. praec. упал, до 7%, а маньякально-депрессивных вырос до 18%. Очень естественно, что при такой сложности основ м.д. психоза Гохе, например, а с ним и Клейст, не видят в м.д. психозе опреде­ленной болезни, а лишь «сборное понятие, объединяющее многие психопатии».

Все это показывает, что что-то сближает м.д. психоз и шизофрению. Гоффманн, Кречмер и особенно Кан за последнее-время очень много говорят о возможности соединения м.д. пред­расположения с шизоидным (Legierung), и несомненно, как утверждают почти все исследователи, картины м.д. психоза с шизофреническими чертами появляются именно в тех семьях, где среди ее членов имеются и шизофреники. Гоффманн даже указывает, что, по его наблюдениям, "циклоиды имеют особое стремление к бракам с шизоидами ³), а потому-то смешение обоих предрасположений в потомстве и бывает так часто.

Однако, уже Берце указал, что едва ли можно рассматривать генетическое ядро шизофрении или м.д. психоза как «замк­нутое целое». Сам Гоффманн также говорит о необходимости «тремиться к более точной дифференциации типов и разделению их на основные элементы (Aufspaltung in psychologischen Aufbau-elemente), на самостоятельные наследственные биологические осо­бенности или, как их называет Еан, «примитивные психические особенности». Мы уже видели при рассмотрении шизоидной кон­ституции, что она сама состоит из ряда конституций, то сливаю­щихся и дающих шизофреническую конституцию, то расщепляю­щихся и дающих — сенситивных, экспансивных шизоидов, стенических и астенических шизотимиков.

Рассмотрение генеалогий маньякально-депрессивных больных показывает, что хотя от м.д. родителей родятся шизофреники, зато от шизофреников почти никогда не бывает м.д. детей. Шривер-Герцбергер, например, в 53 семьях, где дети стра­дали шизофренией в 14 случаях нашла м.д. родителей, а в 75 семьях, где дети страдали м.д. психозом, ни разу не нашла родителей шизофреников. В обширном материале Рюдина ⁴) на 164 семьи м.д. больных, где один из родителей был душевно болен, шизофрения встретилась всего 6 раз = 3,6%! а м.д. психоз 156 раз = 68,9%.

Если это так, то значит, что в состав шизофренического ядра не входят элементы м.д. психоза, а в ядро м.д. психоза элементы шизофрении могут входить как составная часть.

За сложность генного радикала м.д. психоза говорит целый ряд соображений:

Уже указанное нами многообразие картин психоза и редкость чистых случаев без добавочных симптомов.

То обстоятельство, что мы нередко имеем циклоидов без психоза также свидетельствует о необходимости какого-то дополнения для получения психоза.

О крайней сложности м.д. психоза и разнообразии факторов, в него входящих, говорит и то, что в 11 семьях Кана где оба родителя были м.д. больные, среди 34 детей только 5 оказались м.д. больными.

О сложности генной формулы м.д. психоза говорит и % числа больных, полученных Рюдиным, на обширном и точном мате­ риале Мюнхенской клиники в м.д. семьях. В 56 семьях, где имелся м.д. пробанд, и оба родителя не страдали м.д. психозом, было 7,43% больных братьев и сестер; в 84 семьях, где был болен один родитель, имелось 23,82% больных, а в 59 семьях, где родители здоровы, но было коллатеральное отягощение м.д. психозом было 14,94% больных. Основываясь на этих цифрах,
Рюдин думает о тримерии с двумя рецессивными и одним доминантным геном, так как при таком генном построении должно было бы получиться при указанных выше соотношениях в семьях соответственно 10,5%, 22,5% и 14,4%, м.д. детей, что почти точно соответствует фактически полученным данным.

За участие доминантного гена в комплексе м.д. психоза говорит, несомненно, то, что м.д. психоз встречается часто и у роди­телей и у детей, и даже в нескольких поколениях подряд; за то, что здесь имеется и рецессивная часть говорит то, что часто м.д. дети происходят от видимо здоровых родителей, а больные роди­тели часто имеют здоровых детей.

Если м.д. психоз зависит от трех пар ген, то весьма интересным является понять, что же представляет из себя каждый из этих ген.

Рассматривая вместе с А. Г. Галачьяном одну обширную генеалогию, в которой часто встречался м.д. психоз, мы в этой генеалогии нашли ряд стойко держащихся особенностей. Прежде всего, несомненно, мы имели в генеалогии массу лиц с циклоидным характером, (но без психоза), затем 2) наследственную наклонность к артериосклерозу, апоплексии; затем 3) большое число лиц со склонностью к pseudologia phantastica и вообще с развитым воображением; 4) многие отличались мнительностью, наклонностью к навязчивым идеям и, наконец, 5) немало было и ярких шизоидов, чаще экспансивного типа и даже 2 случая шизо­френии. Все эти особенности стойко держались в семье и, по-видимому, следовали в наследовании циклоидные особенности законам доминантности, а остальные все — рецессивности.

Таблица №1

Таблица №2

Таблица №3

Таблица №4

Случаи маньякально-депрессивного психоза в этой семье также имели самую разнообразную клиническую картину: один имел циркулярный психоз с онеироидными фантастическими переживаниями и спутанностью, при чем в светлые промежутки был выдаю­щимся писателем, написавшим, между прочим, ряд блестящих фантастических сказок-легенд; другая во время психоза обнаруживала ряд кататонических явлений; третьи — заболевали только в старости и кончали слабоумием; в одном случае, после ряда типичных циркулярных приступов, развилась хроническая бре­довая форма типа paraphreniae phantasticae; в некоторых случаях при депрессии развивались навязчивые идеи.

В общем, разобрав все данные генеалогии, мы пришли в нашей тогдашней работе к заключению, что маньякально-депрессивный психоз получается только тогда, когда к основному циклоидному состоянию прибавлялись еще, по крайней мере, два из следующих факторов: 1) артериосклероз, 2) фантастическая конституция, 3) тревожно-мнительная конституция, 4) шизоидная конституция. Все эти факторы могут замещать один другой, при чем картина психоза определялась именно тем, какой из данных факторов входил в генотипическую формулу; в зависимости от этих факторов мы и имели или тревожную, больше склонную к депрессиям картину, или яркую, рвущуюся к деятельности фантастическую или раздражительно-параноидную, вырастающую на шизоидной почве.

Таким образом, мы предположительно представляем себе генетическую формулу маньякально-депрессивного психоза таким образом: психоз имеет формулу Аbс, при чем доминантный фактор А = циклоидное предрасположение, предрасположение к неустойчивому равновесию гормонов, рецессивный фактор b = предрасположение к артериосклерозу и рецессивный фактор с может быть различным: это — или шизоидная (при чем экспансивные шизоиды дают формы более близкие к маньякальным, сенситивные к мелан­холическим картинам), или фантастическая, или тревожно-мнитель­ная конституция.

Приведем еще один факт, говорящий в пользу нашей гипотезы. Гоффманн приводит интересную генеалогию, где маньякально-депрессивный психоз получился у детей, происходящих от шизоидного отца и циклоидной матери. До того времени ни в роду отца, ни в роду матери психозов не было. Гоффманн считает здесь, что шизоидность отца была толчком («ein depravierendes Impuls») к проявлению маньякально-депрессивного (!) психоза.

генеалогия больного МДП

Гораздо понятнее становится дело, если допустить, что шизоид ность в этой семье добавила к циклоидной конституции недостающий фактор для образования маньякально-депрессивного психоза. Таким образом, мы видим, что генетическая формула маньякаль­но-депрессивного психоза может быть весьма разнообразной; объединяющим здесь является лишь присутствие доминантного циклоидного компонента. Мнение Гохе и Клейста, что «маньякально-депрессивный психоз есть сборное понятие, объединяю­щее многие психопатии»,—весьма правильно. Впрочем и Кре­пелин ⁵⁾ согласен, что м.д. помешательство не является единым заболеванием в строгом смысле этого слова, а представляет скорее «происходящую из одного общего корня группу с расплывчатыми границами между отдельными формами».

Гоффманн, а с ним Кан, Кречмер и др., случаи, где одновременно имеются и шизоидные, и циклоидные компоненты, называют «промежуточными (intermediare) конституциями» и говорят о возможности шизоидного оттенка при м.д. психозе, о циркулярном оттенке при шизофрении в виде периодического течения и маньякальных или депрессивных картин болезни (Legierimg). В книге «Vererbung u. Seelenleben» Гоффманн даже приводит интересные генетические формулы для своих промежуточных кон­ституций. Он различает случаи: а) скрытое шизоидное пред­расположение формулы АаВb, которое при соединении с ман. -депр. предрасположением (Хх) не дает никаких изменений картины м.д. психоза, но может обусловить, если шизоидное ядро имеется у обоих родителей, dementia praecox в их потомстве; в) шизоидное предрасположение формулы ааВb и. Ааbb, налагающее на м.д. психоз шизоидный оттенок; с) случаи шизофрении с циклоидным оттенком — Ххааbb. По мнению Гоффманна брак шизофреника с м.д. больным, имеющим скрытое шизоидное ядро, может дать все эти оттенки:

ххааbb X ХхАаВb дает: шизофрения м.д. психоз

1. из сочетания гамей хаb X ХАВ = ХхАаВb - ман.-депр. психоз.

2. из сочетания гамей хаb X ХаВ = ХхааВb - м.д. психоз с шизоидн. от­тенком.

3. из сочетания гамей хаb X #&В = ххааВb — шизоид.

4. из сочетания гамей хаb X Хаb== Ххааbb — шизофрения с цикл, оттенком.

5. из сочетания гамей хаb X хаb = ххааbb — шизофрения.

Схема Гоффманна, по нашему мнению, в общих чертах правильна. Особенно интересно, что в этой схеме Гоффманн считает формулой, налагающей шизоидные черты, лишь формулу ааВb или Ааbb (а не АаВb), что соответствует нашему воззрению, о настоящих экспансивных и сенситивных шизоидах. Но в этой схеме слишком упрощена формула м.д. психоза, которая в действительности состоит, как мы видим, не из одного, а по крайней мере, из трех ген.

Если принять во внимание все компоненты м.д. психоза, то случаи смешения м.д. компонентов и шизоидных компонентов, окажутся гораздо сложнее и гораздо яснее будет видно, почему границы между м.д. психозом и шизофренией не так ясны, почему м.д. психоз может иметь различное течение и исход; будет видно также, что неправильно говорить о «Legierung», о промежуточных формах, а правильнее рассматривать формулы каждого психоза как таковые, тем более, что, как отметил уже и Кан ⁶), дела может идти не только о шизоидном или циклоидном компонентах, но и о циклоидном, эпилептоидном и шизоидном ⁷⁾, напр. Кроме того, даже и в чистых случаях м.д. психоза, по нашему мнению, входят всегда различные компоненты кроме циклоидного: обсессивные, фантастические, которые также обусловливают и своеобразие кар­тины м.д. психоза, и своеобразие формул расщепления, получаю­щихся в потомстве.

С нашей точки зрения вполне понятно, что Эйриш у 17 шизофреников с пикническими (resp. циклоидными) чертами телосло­жения нашел и случаи параноидов, и случаи paraphrenia phantastica, и случаи циркулярной шизофрении, и случаи острых шизо­френических вспышек с хорошим исходом и т. д. Вообще при Legie-rung дело не ограничивается только периодическим течением шизофрении, как это описывали Мауе и Шварц 8).

Мы считаем также, что при присутствии в ман.-депр. формуле обоих шизофренических ген может создаться в картине психоза преобладание ман.-депр. черт, а в течении психоза прогредиентность, т. е. будут иметься хронические формы ман.-депр. психоза с ослабоумливанием. В этом отношении очень интересен случай М. Н. Ксенократова из нашей клиники:

Больная Ж., 51 года, девица (родилась в 1875 г.). Телосложение слабо пикническое. Питание удовлетворительное. В детстве физически развивалась пра­вильно. С 7 лет в гимназии, которую кончила в 1891 г.; способности были средние: «брала больше зубрежкой». По характеру была застенчивой, обидчивой, молчаливой; в обществе терялась, но в тесном кругу родных временами бывала «даже очень шаловливой». Была очень впечатлительной, мнительной, религиозной. В 1893 г. поступила на фельдшерские курсы, но вскоре занятия бросила, т. к. началось «угнетенное настроение»: тосковала, плакала, считала себя великой грешницей, хотела покончить с собой, поступить в монастырь; с другой стороны, страхи, что она умрет, что «заберутся в дом и всех перережут». Постепенно к лету 1894 г. тоска прошла, а осенью 1894 г. начался подъем настроения: была оживленной, много читала, с интересом занималась на фельдш. курсах, мало спала, много двигалась. Потом стала наряжаться Офелией, Тамарой, начинается ряд неправильных маньякальных действий и с 23/x/94 по 23/III 95 б-ая находится в маньякальном состоянии в Окружной псих, лечебнице; здесь при веселом настроении, двигательном возбуждении были слуховые и зрительные галлюцинации. После выписки из лечебницы вскоре опять началась депрессия; казалось, что все считают сумасшедшей, не стоит жить. Летом 1896 г. настроение, однако, выровнялось, и 1896—97 г. она училась кройке и шитью, но дело, однако, не ладилось; затем жила дома, помогая матери по хозяйству. Летом 1898 г. опять подъем настроения: с увлечением работала заведующей пунктом по помощи голодающим, а осенью уехала в Петербург, где поступила на курсы сестер милосердия; училась год, но к осени 1899 г. опять приступ тоски: не спала, плакала; экзаменов не сдала. Так продолжалось до весны 1901 г. Летом стала готовиться по-латыни и в начале 1902 г. поступила ученицей в аптеку, где проработала более или менее успешно 2 года. В 1903 г. появилось какое-то «истечение из половых органов», стала подозревать у себя наследственный сифилис (отец умер от рр), приходила в отчаяние; решила, что с такой болезнью нельзя служить в аптеке, бросила службу, не спала, тревожная тоска. Так было больше года. В конце 1904 г. состояние улучшилось, а в 1905 г. она сдала экзамен на провизора, принимала участие в революционной пропаганде b, наконец, в состоянии возбуждения с 12/XII 1905 г. по сентябрь 1906 пробыла в Окр. псих, лечебнице.

С 1906 по 1913 жила дома. Очень резких колебаний настроения не было; раза два принималась за работу в аптеке, служила библиотекаршей, однако, дело не ладилось, хотя средства матери, у которой она жила, были очень ограни­чены, и служить было бы надо. С осени 1914 по июль 1915 г. опять в Окр. псих. леч.: резкой депрессии не было, но сделалась крайне раздражительной, придирчивой, не хотела видеть мать и сестру, ничего не делала. Затем жила у матери, занималась хозяйством, шитьем или вязаньем на магазины. «Настроение «было безразличное, апатичное». Пыталась заниматься на военных курсах сестер, но учиться было трудно, ничего не усваивалось. С 1916 по 1920 настроение было б. ч. безразличное, временами тоскливое, часто страхи смерти, загроб­ной жизни, считала себя «отверженной, проклятой богом и людьми»; жила одиноко, замкнуто. С июня 1921.no июль 1922 находилась в псих, клинике и Окр. леч. больше, невидимому, из экономических соображений: нечем было жить без работы. Настроение или слегка подавленное, или безразличное. В июле 1922 г. выписалась и жила у сестры, работала по хозяйству, вязала, шила. Настроение, по уверению самой больной, было «скорее жизнерадостное», однако, большой продуктивности в работе не было, на службу никуда устроиться не могла. От этого времени сохранились стихи больной; стихи эти бедны по содержанию и наивны по форме. Например (лучшие):

Как д'Артаньяк

Люблю коньяк

И херес золотистый,

Батистовый платок

И тонкие духи.

Поела бы ухи

Из волжских стерлядей.

...Люблю я все предметы,

Но не люблю людей.

В день Ксенофонта и Марии

Был устроен фестивал,

Матине, фоли-журне,

Что одно и то же.

Собралися, как всегда,

Все одни весталки.

Собрались, за стол засели

И без умолку галдели,

Пили, ели до того,

Что обалдели.

С 1925 г. у больной прекратились menses. Осенью 1925 г. Настроение ухудшилось, и больная с 29/IX—25 г. по 11/IV— 26 г. находилась в псих, клинике Казанского Университета. Здесь она была довольно доступна, временами капризна, раздражительна, обидчива, временами уединялась, жаловалась на свою заброшенность, на тоску. Часто любила поговорить, пожаловаться па свое одино­чество, свои болезни, но темы разговоров были очень узки и однообразны.

Иногда вяжет кружева, читает, но больше ничего не делает, часто жалуется на отсутствие интереса к работе, апатию. Двигательного заторможения нет. Аппетит удовлетворительный; в весе прибыла. Выписалась в том же состоянии»
что и поступила.

Здесь мы видим больную, которая с детства была замкнута, капризна, чувствительна, мнительна. С 18 лет она проделывает ряд довольно типичных депрессивных и маньякальных приступов, во время которых с самого начала отмечаются в маньяк, состоянии галлюцинации, даже слуховые, в депрессивных - ипохондри­ческие идеи, страхи. Чем дальше, тем приступы психоза становятся беднее циклоидными симптомами, и в последнее время больная скорее апатична и ипохондрична, чем подавлена. Всегда мала приспособленная к работе, она чем дальше, тем меньше становится работоспособной: уже в 1915 г. она—провизор — не может закончить курсов сестер милосердия военного времени, т. к. «усваивается трудно». Круг ее интересов все больше суживается, к родным она безразлична, никакая работа ее не интересует, хотя все же полного распада личности не наступает.

Таким образом, мы здесь видим и циклоидные, и шизоидныесимптомы, и прогрессирующее апатическое состояние, и мнительность и ипохондричность. Если мы рассмотрим генеалогию больной, то будет видно, чем объясняется и симптоматология, и течение данной болезни.

генеалогия

С обеих сторон - и со стороны отца, и со стороны матери пробанда - мы видим замкнутых шизоидных людей, притом со стороны отца мы видим лишь энергичных экспансивных шизоидов типа Ааbb, а со стороны матери тихих, «идейных», стеснительных, сенситивных шизоидов ааbВ. Шизоидные элементы со стороны матери подтверждаются и двумя случаями шизофрении (случаи II, 8 и III, II). Со стороны матери же привносится и два другие элемента ман.-депр. психоза: фактор обсессивный (оо), который отмечается резко у ряда членов генеалогии: I, 6; II, 7, 10, и фактор циклоидный —прежде всего у полной пикнической бабки I, 6, а затем у дядей И, 11 и 12. От бабки по отцу I, 2 пикнический фактор идет и по отцовской линии (II, 1 и 2), хотя и не так ярко представленный.

От родителей-шизоидов одного экспансивного и другого сенситивного особенно часто рождаются дети шизофреники, и наша больная, повидимому, несет полное (ааbb) шизофреническое ядро, но, помимо того, она получила и циклоидный фактор (она и по телосложению слабая пикничка), а также и фактор обсессивный, (минельности, страхов). Таким оброазм, она обладает всеми тремя факторами ман.-депр. психоза: циклоидным, обсессивным и шизоид­ным ⁹), но и обоими факторами шизоидными, т. е. шизофрениейг почему она проделывает и типический ман.-депр. психоз с большей склонностью к депрессиям (результат обсессивного гена), и имеет прогредиентное апатическое состояние. Интересно, что ее сестра видимо экспансивный шизоид (энергичная, властная), а брат - циклоид. Все эти элементы вполне естественны при родителях указанных нами формул.

У нас имеются фотографии многих из членов этой генеалогии; интересно, что и по телосложению, типу лица все фотографии соответствуют генетическим характеристикам: одни имееют яркий шизоидной астенический облик, другие - яркие пикники и третьи, наконец, неопределенны.

На этом примере мы ясно видим, что задачей наследственно-биологического изучения должно быть в конце концов отыскание формулы пробанда, вытекающей из формул всех других членов, генеалогии и отыскание простейших конституций, имеющихся в генеалогии, из которых в разных комбинациях складываются индивидуальные формулы всех членов семьи. Психоз с изученной симптоматологией особенно облегчает такое изучение. Но конечной задачей является нахождение «простейших преформированных комплексов», как их называет Гохе, простейших типов характера, из которых и складывается психоз.

1) Б. M. Завадовский считает, что здесь дело идет о нарушении гормо­нального равновесия щитовидной и надпочечных желез («Под знам. Марксизма №8 — 9, 1925).

2) Здесь мы говорим о шизоидной окраске характера и ни в коем случае не о периодичности течения, которая нередко свойственна и шизофрении. Периодичность свойственна всем психозам и вовсе не является специальной; особенностью м.д. психоза.

3) Тоже говорит и Кречмер (D. m. W. 1926 № 1), который на 127 супружеских пар у 101 нашел брак шизоида с циклоидой и только у 26 — схожие конституции.

4) Цит. по Hoffmann. Familienpsychosen im schisophrenen Erbkreiss. Berlin. 1926. Karger.

5) Kraepelin. Lehrbuch. Bd. III. S. 1383. 8-te Aufl.

6) Е. Rahn. Erbbiologisch-klinische Betrachtungen u. Versuche Ztschr. f. cL ges. N. u. P. Bd. 61. 1920.

7) Кан в своем IV случае (Hartmann) описывает семью, где отец - шизоид, мать — циклоид, ее сестра эпилептичка, а дети имеют очень сложные психозы, включающие все эти компоненты.

8) Впрочем и Шварц отмечает 2 случая paraphreniae phantasticae.

9) Артериосклероза в этой семье не имеется.